Мои критерии выбора любимых книг, фильмов и музыки

Со времен школы меня всегда напрягали опросы, где нужно было перечислить самые любимые фильмы, музыкальные группы и прочее. Чего должно быть больше в ответе на опрос: знания качественной продукции или того, что важно лично мне?

Мне думалось, что идея выбирать «любимое» — довольно глупа. Я не понимала тогда одной простой вещи: любимое и качественное в своем жанре — это не всегда одно и то же.

Например, фильмы. Должна ли я записать в список наилучших «Титаник» только потому, что пролила немного слез в финале и все вокруг считают, что «Титаник» — офигительно красивый фильм про любовь?

Или стоит ли включать в список такие картины, как «Весна на Заречной улице» или «Иван Васильевич меняет профессию»? Это отличные фильмы. Но если я буду составлять список любимого на основе признанных вещей кинематографа, то где в этом я сама, моя личность, мой вкус? А выяснить именно мои пристрастия — и есть главная цель таких опросов, не так ли?

Я книгоман. С детства прочитала сотни книг. Начинала с фантастики, потом переключилась на классику. Последние года два почти не читаю художественную литературу, больше публицистику и научно-популярные работы.

Помню, как одним летом читала заданного по школьной программе «Улисса» Дж. Джойса — этот толстенный постмодернистский талмуд с описанием одного-единственного дня, где каждая глава написана совершенно в ином стиле, чем предыдущая. Первая глава привела меня в восторг. Я рассчитывала, что в таком духе повествование пойдет и дальше, но ожидания мои быстро развеялись. Последняя глава, между прочим, написана на десятки страниц в форме бесконечного потока сознания и без знаков препинания. Так вот, я прочитала это. Когда подошла очередь Джойса в школе, я все ждала, чтобы учительница спросила насчет того, кто прочитал «Улисса». Однако она не спрашивала. Я не выдержала и упомянула о том, что прочитала эту чертову книгу в ответе на какой-то ее вопрос. По ее реакции я сразу поняла две вещи. Первое: она НЕ ЧИТАЛА роман Джойса целиком. Второе: кажется, она меня возненавидела, потому что весь класс тоже понял это. Ученикам, конечно, было все равно, но ее задело.

Считаю ли я «Улисса» великой книгой? Да. Любимой? Нет.

К чему я все это говорю? К тому, что мне очень приятны авторы, с книгами которых я знакома. Абсолютно все, потому что плохие книги я не дочитывала до конца. Прочитанные мной писатели — потрясающе пишут. Тот же Ремарк, например. Толстой, Оруэлл, Мопассан. Или Кафка. Почему же я не могу всех их назвать любимыми? А вот почему.

Объясню на примере Чака Паланика. Паланика я, без преувеличения, считаю великим. У него очень хороший слог и захватывающие истории. Есть авторы (Мураками и Лукьяненко, например), где сюжет увлекателен, но от текстов все равно веет какой-то бессмысленностью и пустотой. Так вот Паланик пишет совершенно иначе. В его книгах есть жизнь, он пишет искренне и по-настоящему. Книги Паланика по уровню мастерства на порядок выше некоторых моих любимых писателей, о которых я позже расскажу. Но! При всем моем желании, Паланика я никогда не назову любимым автором. Мне чуждо его стремление копаться в разных сортах дерьма и описывать всю дрянь, которая происходит в мире. И Паланик не предлагает счастливых решений. Его книги – это гимн саморазрушению в чистом виде. Поэтому не назову.

 

Проще говоря, назвать любимым я могу только то, что соответствует одновременно двум важным критериям:

  1. Созвучно мне, моему пониманию мира. Близкое.
  2. Интересно. Дает почву для размышлений. Вызывает вопросы и желание найти ответы.

Не знаю, касаются ли эти критерии людей.

2014–2024. naganina.com