Вилланель, героиня сериала Killing Eve, работает киллером.
Ей нравилось убивать людей. Разными способами. Мужчин и женщин. Разных возрастов. В основном богатых. Она получала удовольствие и даже облегчение, наблюдая их мучения.
Так продолжалось ровно до того, как Вилланель убила свою мать.
Мать сдала ее в детдом, и с тех пор прошло много лет. Вилланель получает адрес деревни, где живут ее родственники, и приезжает в гости. Проводит несколько дней «в кругу семьи». А затем мать подходит к ней ночью и недвусмысленно требует, чтобы дочь уехала.
Между ними происходит диалог.
Мать:
— Я не хочу, чтобы ты здесь была.
— Но почему? Здесь мой дом.
— Нет, милая, ты не часть этой семьи. Тебе здесь не место.
— И что ты сделаешь? Сдашь меня в детдом?
— Не делай вид, что была ангелом.
— Не делай вид, что была матерью. Или женой.
— Ты не принесешь в этот дом свою тьму.
— Это ты тьма. И ты всегда была тьмой. Он не боялся меня. Ему была противна ты. Он знал, что я вижу, кто ты.
— И кто же?
— Ты как я.
— С тобой с рождения что-то было не так. Младенцем ты не плакала.
— Брось. Очередная сказочка, чтобы успокоить совесть? Конечно, плакала!
— Ты все испортила. Ты отняла у меня все. Ты отняла его. Ты им управляла. Он был готов на все ради тебя. Потому что в тебе была тьма. Он боялся, что ты сделаешь что-то с нами. Со мной.
— Я не жалуюсь, что ты отдала меня туда. Я не жалуюсь, что ты не вернулась за мной. Но меня бесит, что ты не признаешь, кто ты. Что я дочь своей матери.
В общем, все очевидно. Мать ревнует дочь к отцу. И поэтому избавляется от дочери.
И еще типичная для таких мам история — они всегда считают себя жертвами или правыми, но никогда виновными и никогда не признают свою вину, и не попросят прощения.
Итак, Вилланель снова убивает.
И после этого понимает, что ей больше не хочется никого убивать, ей это противно.
Ее занятие, вся ее жизнь, внушают ей полное отвращение. Вилланель страдает и обливается слезами. Ее тошнит от себя самой.
Так она впервые оказывается лицом к реальности, и уже не может от этого знания никуда убежать.
Ведь прежде реальность заслоняла ее мать, которую Вилланель могла ненавидеть. Но теперь объект ненависти исчез, и никакого больше самообмана, никакого облегчения.