Девушка одевается в сэконде. Ездит на электричке к рекам и лесам. Ищет только красивое, простое, неспешное. Безбровное лицо с кудрявыми волосами делает ее похожей на героиню Ренессанса. Обладая многими талантами, она почти не имеет сил на их реализацию, что сводит на нет все способности.
В поисках энергии она и ездит по этим лесам-полям, однако, конечно, ничего не находит, потому что ищет не там и не то.
Ее фотографии с родителями. У отца рассеянное, потерянное, мягкое, расплывчатое лицо, но он не то чтобы добряк: проглядывает жесткость, способность на злость и отчаянный жест.
Мать словно сжатая пружина. Напряжена. Ни на одной фотографии мать не расслаблена и даже не улыбается. Ее губы сжаты, она роботично-серьезна, предана внутренним идеям и, очевидно, безжалостна к любым отступлениям от правил, придуманных ей же. Мать-контролер, подтянутая, невозмутимая.
Рядом с ней дочь выглядит угловато-колкой, некрасивой, будто даже прыщавой, сжатой, скомканной, продавленной. Напряжение передается и дочери, но чаще девушка дурковато улыбается, прикидывается глупее и младше, чтобы как-то выдержать этот пресс бесконечного стресса соответствия.
Отец, я полагаю, пьет и буйный, когда пьян. В остальное время продавлен женой, выдумывает себе дела, чтобы держаться от нее подальше. Мать горда, поддерживает стену отчуждения и осуждения.
Лучше всего у их дочери получается просто жить: есть, спать, наряжаться, гулять, болтать с друзьями. Ее жизнь проста и безыскусна и только такой может быть. Видимо, для девушки это единственный способ избежать всепроникающего контроля.