Существует мнение, что «Лолита» Набокова — глубоко порочная, греховная книга. Ее описывают как развращающий, порнографический роман, в то время как Набоков, не принадлежащий к числу писателей-моралистов, неизменно повторял, что «Лолита» — самая успешная его книга, та, которая удалась, и что он ею гордится.
Описанные события отвратительны, но Набоков не упивается ими, не ставит своей целью рассказать о физиологии происходящего или даже о переживаниях девочки (она сама, ее мысли и побуждения утаены, прорываясь иногда в виде ее ночных слез или приступов злобы в адрес Гумберта).
«Лолита» — это откровенная исповедь человека, позволившего темным силам завладеть своей душой и делающего в угоду им все, что заблагорассудится.
Не надо забывать и о том, что Гумберт сидел в сумасшедшем доме; он дьявольски хитер, как и все сумасшедшие, и его изворотливые фантазии о маленьких девочках постепенно теряют какую-либо окраску, превращаясь в тупость навязчивой идеи, повторяющейся день ото дня, никогда не оставляющей героя.
Он, лишивший Лолиту и детства, и моральных установок, и принципов, и основ, и даже какого-нибудь духовного света, свойственного детям, не чувствует за собой никакой вины, обожествляя юную нимфетку он, как и свойственно обожателям, не воспринимает ее как человека, а видит в ней лишь определенные функции, которые ей надлежит послушно исполнять.
Читатель «Лолиты» погружается в бездны ненормального сознания, для которого не существует никаких ориентиров, никакой правды, кроме искаженной той, которую нашептывают герою злые духи, злой ум Гумберта и его извращенные мысли.
Множество гадостей, ужасных вещей, о которых Набоков упоминает лишь вскользь, вспоминаются по прочтении «Лолиты». И это не воспевание их, не любование ими, а лишь честное описание.
В некотором роде Набоков ставит эксперимент, проверяющий трезвость читательского рассудка. Это не о ненормальности «Лолиты» нам следует тревожиться, а лишь о том, как она действует на нас. Вызывает ли эта история тайные, темные желания или же здоровое отвращение к картине поруганного детства и ко всем подобным Гумбертам?