Не только тексты, но и общение, и быт — всегда расположены в конкретном контексте, встроены в конкретные слои пространства и настроены на определенную частоту. Это может быть культурный контекст или чисто книжный. Может быть контекст сугубо бытовой или деловой, или политический — какой угодно. Во время любого разговора в одной конкретной точке пересекаются как минимум два контекста (собеседников), а также контекст пространства внутреннего и внешнего.
Неуместно говорить в театре про рецепты пельменей, а на встрече одной политической партии — превозносить другую партию.
Контекст — и есть та самая штука, позволяющая получать удовольствие от разговора, от ситуаций, событий и собственной жизни в целом. Ощущая здесь и сейчас — в каком контексте ты находишься и что сейчас нужно делать, ты расслабляешься и перестаешь занимать голову лишним, полностью концентрируясь на одной конкретной ситуации.
С этой позиции не имеет смысла разделять искусство на элитарное и обыденное. Любое искусство имеет право быть, оно обозначает и обслуживает те или иные контексты и встраивается в те или иные реальности, а значит, необходимо тем, кто хочет жить в том или ином контексте какой-либо временной промежуток.